Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Дорогие братья и сестры, христиане!
Мы сейчас пытаемся осмыслить один из великих двунадесятых праздников, которые Церковь выбирает, чтобы отметить ключевые, важнейшие, самые основополагающие аспекты нашей веры, нашей жизни христианской. Связаны они со спасением, с самыми важными для жизни христианина отношениями с Богом, с Его посланником, Мессией, Христом и Церковью Христовой. И эти отношения должны быть восстановлены, потому что изначально мы оказываемся в ситуации повреждённой; осознаём мы то или не осознаём, мы оказываемся в отношениях, подобных тем, которые возникают, когда мы совершаем какой-то дурной поступок по отношению к человеку и уже не можем смотреть ему в глаза. Разрушается какая-то невидимая ткань. И даже если мы хотим, даже если у нас есть намерение восстановить отношения, мы не можем просто так взять и вернуть то, что было. Это невозможно. Это глубокая вещь, связанная с личностным характером нашей жизни. Два лица, две личности имеют трудно уловимую глубину отношений. И этот праздник — Сретение Господа нашего Иисуса Христа — говорит именно об этом.
На славянском языке «сретение» означает «встреча». Встретиться могут только две личности. Две свободных личности, две разных личности. И только это есть встреча. Мы в своей жизни сталкиваемся со множеством людей. Жители Москвы с неизбежностью сталкиваются с другими людьми, когда входят в метро. Но разве можно это назвать встречей? В нашей жизни это происходит повсеместно: пути человеческие соприкасаются на работе, в других обстоятельствах. Мы видим множество людей, но проходим мимо них, как мимо манекенов в витрине магазина. Вроде бы и человек, но за этим нет ничего, нет никакой глубины, не стоит никакой ответственности за жизнь друг друга. Мы, как бильярдные шары, сталкиваемся, ударяемся друг о друга и разлетаемся. Это нельзя назвать встречей. И самое важное откровение, которое мы имеем о Боге, что отличает нашу веру от всех других религий, даже библейских, даже религий откровения, состоит в том, что Бог есть единство Трёх Лиц, самая суть отношений которых есть общение.
Живя на земле, которая освещена преподобным Сергием Радонежским, невозможно не думать об этой тайне. Именно этим созерцанием общения Лиц Пресвятой Троицы руководствовался преподобный Сергий, когда основывал свой монастырь, ставший лаврой. Созерцая единство Лиц Пресвятой Троицы, будем преодолевать страх ненавистной розни мира сего – вот то намерение, которым руководствовался преподобный Сергий. На иконе его ученика преподобного Андрея Рублева это единство, это общение раскрылось удивительнейшим образом, зримо всякому человеку, который имеет глаза, не просто плотские, но глаза сердца, глаза внутренние, чтобы увидеть эту тайну — общение Господа в Самом Себе. Это есть превечное, вневременное основание мира. И человек сотворен по образу Троицы. Именно для этого мы сотворены, для этого мы предназначены, и именно этого, самого главного, мы лишены. Посмотрите на нашу жизнь: мы противостоим друг другу, осознаем мы это или не осознаем. Даже маленький ребёнок, который ничего еще толком не может осознать, выразить, уже прекрасно понимает слово «моё», «я сам» — безотносительно к другим. Он уже утверждает себя как центр мироздания, он уже обращает на себя внимание родителей, внимание окружающих, он уже обращён на самого себя. Как трудно это преодолеть, как трудно двигаться в обратную сторону, как трудно увидеть другого! И когда мы начинаем вступать в серьёзные отношения с другими людьми, у нас возникает масса проблем. Мы не видим ни дружбы между людьми настоящей, не основанной на корысти и на каких-то вещах, связанных с выгодой. Мы используем людей в своих целях. Да, мы как бы в этом смысле готовы с ними общаться, но не более того. Те же самые проблемы возникают, когда мы пытаемся создать семью. Мы сразу начинаем видеть, насколько мы не готовы нести тяжесть отношений ни между супругами, ни между родителями, детьми. Как всё это мучительно, как всё это трудно для нас складывается. Точно те же проблемы возникают, когда люди начинают объединяться в Церковь. Это было в Ветхом Завете, это происходит и в Новом, в Церкви Христовой.
Вчера на вечерне читались паремии, отрывки из Ветхого Завета, которые Церковь подобрала специально для этого праздника. И стоит, наверное, тем более что не все были вчера на вечерней службе, напомнить эти чтения. Их было три. Чему они были посвящены? Первый отрывок – это напоминание того установления Моисея, по которому и принесли родители своего Младенца в Храм Божий для посвящения Богу. Речь идет о том, что если у женщины рождается первенец и он мужского пола, то по Закону родители должны принести его Богу. Бог через Моисея говорит, что этот ребёнок принадлежит Ему. Все остальные дети, которые родятся в этой семье, принадлежат родителям. Это их дети. «А одного ребёнка, первого, вы отдаёте Мне, на служение Мне». И как знак этого посвящения приносится в жертву животное. Если семья богатая, то это будет ягнёнок для всесожжения, то есть он целиком, без остатка, отдаётся Богу. Ничего не оставляется себе. Если семья бедная и на ягнёнка у них просто нет средств, то тогда приносятся голуби или горлицы. И еще есть очистительное жертвоприношение, связанное с кровью, связанное с осознанием того, что жизнь человека перед Богом нечиста, что мы отделены и не можем напрямую обратиться к Богу. Я уже говорил, что когда между нами лежит некая неправда, мы уже не можем смотреть в глаза друг другу. Так и человек подзаконный, принявший обеты Моисея, но не вошедший в эту полноту жизни, должен постоянно напоминать, взывать к Богу о том, чтобы преодолеть эту стену отчуждения. И возобновление этих отношений должно быть связано с этим очистительным жертвоприношением.
Второе и третье чтения паремий относятся к пророку Исайи. Одно из них связано с очень важным местом — призванием Исайи на служение. Это призвание совершается в Иерусалимском храме (Исайя по всем обстоятельствам принадлежал священству и находился в храме). Он пишет о себе: «В год смерти царя Озии я видел Господа. Он сел на высоко вознесённом престоле, и края Его риз распростёрлись по всему храму». Это и даёт нам основание полагать, что Исайя был одним из приносящих курения, жертвы в храме. Он видит Господа, окруженного сонмом ангелов, херувимов и серафимов, крылатых огненных духов, которые обращались к Господу, восхваляя Его величие. Они оказались для Исайи превосходящими все его силы. Он падает ниц и вопиет: «Я погиб! О горе, горе!» Казалось бы, человек должен возрадоваться, что он увидел Славу Божию, увидел ангельские силы, окружающие престол Божий, а Исайя в отчаянии восклицает «Я погиб. Я человек с нечистыми устами, и живу среди народа, чьи уста нечисты, и я вижу Царя, Господа Воинств». И это и есть выражение той бездны отчуждения, которая лежит между человеком и Богом. Мы не можем видеть. Моисею Господь говорит: «Человек не может увидеть Меня, Мою Славу и остаться в живых». Встреча с Богом для нас есть смерть, потому что та жизнь, которой мы живём, на самом деле жизнью подлинной не является. Это главная трагедия, главная беда всего нашего состояния. И именно это отчуждение, это противостояние, эту несовместимость духовную, природную, пришёл исправить и преодолеть Господь. Наш праздник, праздник Встречи, говорит именно об этом. И в случае с Исаией происходит некое ритуальное очистительное священнодействие: ангел берёт с жертвенника уголь горящий, влагает его в уста пророка и говорит: «Это прикосновение снимет твою вину, и прощён твой грех». Уста пророка начинают раскрывать волю Божью. Он становится устами Господними. Господь говорит: «Кого Мне отправить? Кто будет Нашим посланником, кто будет возвещать Мою волю?» Исайя соглашается на это призвание: «Вот я! Отправь меня!» Он соглашается на служение. Это и есть то место, которое Церковь воспоминает, говоря об этом празднике.
Кто с кем встречается? В этом событии, когда Симеон берёт на руки Господа, когда Анна пророчица, уже очень преклонных лет, начинает исполняться Духом…
Чтобы с другой стороны посмотреть на этот праздник, можно вспомнить третье чтение из этих паремий. Если нам легко понятно, почему Церковь берёт первое чтение, если второе чтение духовно осмысляет восстановление этих отношений между человеком и Богом, то почему взято такое неожиданное место из Писания в качестве третьей паремии? Оно посвящено пророчеству о Египте. Господь воссел на облаке и несётся в Египет, перед Ним дрожат идолы Египта, сердце Египта замерло от страха. Египтяне перепугаются, они обратятся за советом к идолам, призракам, к тем, кто вызывает мертвецов и духов ведунов.
«Властителю жестокому отдам Я Египет. И они не найдут ответа». Здесь говорится о том, как Господь сокрушит египетские идолы, где Он посрамит египетскую мудрость. «Где они, твои мудрецы? Пусть они тебе скажут, пусть все узнают о том, что судил Египту Господь воинств. В тот день египтяне будут, как женщины, задрожат они в страхе перед Господом воинств, когда Он занесёт над ними руку». И дальше говорится: «В тот день будет стоять жертвенник Господа посреди Египта, а у границы – священный камень Господа. Это будет знаком и свидетельством о Господе воинств в Египте. Когда они, угнетённые, воззовут к Господу, пошлёт Он им Избавителя и Вождя, Который их спасёт. Откроется Господь египтянам, узнают они Господа в тот день и принесут Ему жертвы, и совершат хлебные приношения, дадут Господу обеты и исполнят их». Мы знаем, что это пророчество сбылось. Одна из первых стран, которая приняла христианство, был Египет. Александрийская церковь до сих пор в списке великих церквей (правда, от неё мало что осталось в историческом плане), Александрия как христианский центр, как центр, в котором пересекаются эллинские традиции и новые евангельские традиции, александрийская богословская школа, александрийская огласительная школа, великие исторические события, связанные с этой землей. Но не об этом идёт речь. Речь идёт о том, что человек в своём земном бытии знает об этих высших силах, знает о небесах, что есть небо, знает о суде, который произойдёт над каждым человеком. Это всё то, что было открыто языческим мудрецам. Все эти высшие по отношению к человеку силы мы пытаемся использовать в своих корыстных целях. Вот в чём беда. Всё, что связано с магией, всё, что связано с этими вещами, и есть попытка использовать высшее ради низшего, подчинить высшее, небесное земному. И это есть извращение, перемена того божественного устроения, которое не должно было быть изменено: низшее служит высшему, а не наоборот. Магия и подобные вещи делают обратное. И это происходит не только в форме древних языческих культов — египетских, каких-то иных, это происходит повседневно с человеком, падшим, греховным человеком. Как я уже говорил, даже ребёнок, ничего не зная о мире, ничего не понимая о том, как всё устроено, совершает это превращение, уже извращает те отношения, которые должны были бы быть. Ему, меньшему, должна служить вся вселенная. Это заложено в нашу падшую природу. Это и есть тот первородный грех, который омрачил и человека, и землю, и всё, что на земле находится. И это лежит в основе магии, в основе всех оккультных намерений, но не только их, к сожалению. И в Церкви мы очень часто пытаемся устроить то же самое. Мы пытаемся подчинить себе Божие, Божественное. Присваиваем его себе, ставим его себе на службу, свою выгоду пытаемся иметь, хотя бы на самом простом бытовом уровне совершаем это.
Апостол Павел в своем послании к Евреям, которое только что было прочитано, говорит: «Братья, совершенно бесспорно меньшее благословляется бо́льшим, а не наоборот». Он вспоминает встречу Авраама и Мельхиседека. Говорит, что Мельхиседек, благословляя Авраама, выражает тем самым, что он больше. И развивает мысль дальше о том, что священство по чину Мельхиседека более, чем священство по чину Аарона. Но для меня здесь важна именно вот эта мысль: «Братья, совершенно бесспорно: меньшее благословляется бо́льшим». И мы, будучи детьми (а если мы не ощутим себя детьми, то для нас и Царство Божие будет закрыто), должны понять именно это, что меньшее служит бо́льшему, а бо́льшее благословляет меньшее, что нашу жизнь, как жизнь пророка Исайи, мы должны подчинить воле Божьей, на услужение. Если мы добровольно не примем этот призыв «Кто пойдёт для Нас? Кто послужит Нам?», если мы не откликнемся на него, то мы не войдем в те самые отношения, о которых я так долго пытаюсь говорить. И если мы не научимся видеть в другом человеке бо́льшее себя, то не войдём в Царство Божие. Если мы не научимся здесь на земле этому, как мы этому научимся на небе? Это та школа, та грамота духовная, которую каждый человек должен освоить. Она называется всего лишь одним словом – смирение. Мы должны смирить себя перед другим, увидеть другого, иного, не похожего на нас человека, и принять его. Не отторгнуть, не осудить, не опорочить, потому что он иной, не такой, как я. Это как бы первый шаг: «Не судите, да не судимы будете». Первый, но далеко не последний. Нам еще нужно найти с ним общее, найти единство, найти единство в Боге, в образе Пресвятой Троицы, увидеть, что мы восполняем друг друга, дополняем друг друга и только вместе, в единстве, составляем полноту. Эта встреча с «другим» — самое главное, то, чего не знают языческие культы, не знает магия, не знает это обезличенное отношение к миру, который обращён только к самому себе. Это тайна Христовой Церкви, это тайна Пресвятой Троицы, и в этом состоит спасение. Оно не далеко от нас. Господь говорит, что ближний вам встретится в любом месте. Вам не нужно идти за тридевять земель, чтобы встретить ближнего, вы увидите его рядом с собой в своей жизни, а вот как вы к нему отнесётесь — как левит или как священник, который пройдет мимо, или как иноплеменник, который раскроет перед чужим своё сердце и посвятит ему своё время, день, свою жизнь и послужит ему? Для этого не нужно идти далеко. Мы всё это можем сделать здесь, в этих стенах, в наших обычных житейских обстоятельствах.